После того, как Россия ввела войска в Грузию в 2008 году и Украину в 2014 году, многие в НАТО посчитали, что следующей целью Москвы будут балтийские государства Литва, Латвия и Эстония.
Более логичный вывод заключается в том, что у России есть военные амбиции в Черноморском регионе — и что члены Западного альянса должны обратить свое внимание туда, пишет в своей статье издание Defense One.
Есть три основные причины, по которым Балтия не является зоной стратегической уязвимости, как считают некоторые. Во-первых, «Нарва не следующая», и этого никогда не было. Предполагаемая угроза сепаратизма от русскоязычных в Прибалтике преувеличена. Несмотря на напряженность в начале 1990-х годов, которая завершилась референдумом об автономии в июле 1993 года в третьем по величине городе Эстонии, балтийские русскоязычные никогда не были пятой колонной, какой, по мнению некоторых, они являются.
И несмотря на сохранение ограниченных законов о гражданстве для русскоязычных в Латвии и Эстонии, оба правительства проделали большую работу по решению социальных и экономических проблем своих русскоязычных регионов и предоставлению даже негражданам права голоса в местные выборы.
Далее, присутствие НАТО в Прибалтике и Польше — правильный размер: достаточно большой, чтобы представлять надежный сдерживающий фактор для России, но недостаточно большой, чтобы представлять наступательную военную угрозу. НАТО была права увеличить свое присутствие в Прибалтике после 2014 года. В конце концов, три крошечных члена Альянса просто не в состоянии защитить себя в одиночку в маловероятном случае войны с Россией. Но развертывание семи полных бригад на общую сумму от 40 000 до 50 000 человек, как предполагают некоторые аналитики, дестабилизирует ситуацию.
Россия, несомненно, воспримет это развертывание как наступательную угрозу и увеличит свои силы в ответ. Четыре боевые группы НАТО, развернутые в настоящее время — по одной в трех прибалтийских республиках и Польше — важны как для своего состава, так и для их размера. Эти более 5000 военнослужащих могут не более чем задержать вторжение России, пока НАТО введет подкрепления. Но тот факт, что 24 из 30 членов НАТО предоставляют силы для миссии Североатлантического союза «Расширенное передовое присутствие», дает понять России, что НАТО едино в своей решимости защищать Прибалтику, и что война там означает войну почти со всем Альянсом.
Наконец, нет никаких признаков того, что Москва намерена вторгаться в страны Балтии. Россия всегда считала Прибалтику отличной от остальной части бывшего Советского Союза. Короче говоря, когда Кремль смотрит на Эстонию, Латвию и Литву, он видит Европу, и в Европе он всегда играл по другим правилам, чем в «ближнем зарубежье». Поведение России по отношению к балтийским государствам сразу после распада Советского Союза ясно показало, насколько она относится к ним по-разному. Поскольку оно вмешивалось от имени сепаратистских движений в Грузии и Молдове, оно старательно избегало эскалации ситуации с русскоязычными меньшинствами в Латвии и Эстонии.
Несмотря на тот факт, что Москва была крайне недовольна отношением к русскоязычным тамошним лицам, и военные силы были развернуты в обеих странах до 1994 года, она всегда выражала свои претензии через официальные, институциональные каналы вместо того, чтобы пытаться заставить русскоязычные меньшинства к насилию или вмешиваться напрямую, как это было в другом месте.
Вместо того, чтобы зацикливаться на Прибалтике, где угроза мала и действуют сдерживающие силы, НАТО следует уделять больше внимания Черноморскому региону. Именно здесь Россия уже вмешалась в военном отношении и пытается разрушить Североатлантический союз и подорвать доверие к его обязательствам. Черноморский регион также служит центром недавней экспансии России в Восточное Средиземноморье и имеет решающее значение для ее усилий по поддержке ее вмешательства в Сирию.
Есть четыре основные причины, по которым Черноморский регион требует большего внимания.
Во-первых, три из шести прибрежных государств — Румыния, Болгария и Турция — являются членами НАТО, а двум — Украине и Грузии — было обещано членство в 2008 году. Должен ли Альянс взять на себя обязательство стать членами Украины и Грузии, более не имеет значения; оно взяло на себя обязательство и регулярно повторяет его на саммитах НАТО. Каждый год страх перед реакцией России задерживает прогресс в вопросе вступления Киева и Тбилиси в НАТО и подрывает уверенность в других обязательствах НАТО.
Далее, анализ российской военной деятельности за последние десять с лишним лет приводит к выводу, что Черное море и Восточное Средиземноморье являются территорией, имеющей наибольшее геополитическое значение для России. Все его военные интервенции в этот период — Грузия, Украина и Сирия — происходили в этом регионе, и Москва явно намерена бросить вызов Западу в этой части мира. НАТО предоставляет лучшее средство для решения этой проблемы и защиты важных национальных интересов, которые имеют западные государства в этом регионе.
В-третьих, растущий раскол между Россией и Турцией заслуживает немедленного и серьезного внимания со стороны всех столиц НАТО. Если Москва сможет втянуть Анкару в стратегическое партнерство, которое отдалит ее от НАТО, безопасность Североатлантического союза и всех его членов значительно пострадает. По индексу глобальной огневой мощи Турция занимает 11-е место в мире по численности вооруженных сил. Она занимает второе место по численности вооруженных сил в НАТО, после США Анкара является второй по величине сухопутной державой в Североатлантическом союзе, имеет третьи по величине военно-воздушные силы и четвертый по величине военно-морской флот. Сомнительно, что российско-турецкая Антанта имеет право на жизнь: они находятся на противоположных сторонах гражданской войны в Ливии, и их сотрудничество в Сирии может все еще рухнуть из-за проблемы Идлиба и судьбы Асада.
Наконец, Черное море является развивающимся энергетическим центром, который может позволить Европе диверсифицировать свои источники энергии без участия России. Но Турция здесь тоже ключевая. Турецкий порт Джейхан является конечной точкой нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, по которому азербайджанская нефть поступает на мировой рынок. А развитие Турцией газопроводов, хранилищ и терминалов сжиженного природного газа делает ее мощным посредником и альтернативой России в поставках энергоносителей в Европу. С учетом того, что энергетическая безопасность становится все более важным компонентом национальной безопасности, превращение Черного моря в энергетический центр предоставляет важную возможность членам НАТО ослабить способность России использовать энергию в качестве оружия в своей внешней политике.
Черноморский регион нуждается в большем внимании. Как утверждает Бен Ходжес, бывший командующий армией США в Европе, НАТО следует использовать модель расширенного передового присутствия, которую она развернула в Прибалтике, в качестве модели своего присутствия на Черном море. Это повлечет за собой усиление сил в многонациональной дивизии НАТО в Румынии, развертывание интегрированной противовоздушной и противоракетной обороны и усиление воздушного контроля в регионе, как это было сделано НАТО в странах Балтии. Чтобы компенсировать ограничения Конвенции Монтрё относительно присутствия военных кораблей из не черноморских прибрежных государств, НАТО может поддержать свои средства информирования о воздушном судоходстве, развернутые в регионе.
Ни один из этих шагов не должен отвлекать внимание от присутствия НАТО в Польше и Прибалтике — у Североатлантического союза есть достаточные ресурсы для обеспечения ресурсов как его нынешнего присутствия там, так и усиленного присутствия на Черном море, о котором здесь говорится. Действительно, как утверждает Ходжес, уравновешивание позиций Североатлантического союза между Балтийским и Черным морями устранит любые пробелы или пустоты для использования Москвой.
Информация – одна из граней войны! Подписывайтесь на аккаунт «Информационного сопротивления» в Twitter – ссылки на наши эксклюзивы, а также самые резонансные новости Украины и мира.
